Хочу стать полезной другим людям, попавшим в беду

Фото автора
Ирина Бухтиярова

Краснодарка Ирина Бухтиярова, потерявшая ноги из-за аварии, рассказала «Живой Кубани» о том, как она живет сейчас, как борется за нужные протезы, и почему после трагедии она стала чаще улыбаться, чем раньше.

Трагедия Ирины Бухтияровой вызвала общественный резонанс. Несчастный случай поражает своей нелепостью и какой-то роковой неотвратимостью: в 27-летнюю девушку, достававшую свои вещи из багажника припаркованного авто, на полной скорости влетела отечественная «семерка». Ирина потеряла много крови, но выжила. А вот ее ноги спасти не удалось, их пришлось ампутировать. В итоге красивая, привыкшая к активной жизни краснодарка оказалась в инвалидной коляске.

Общаясь с Ириной, думаешь о том, что эта молодая интеллигентная девушка, наделенная безупречным вкусом, умом и обаянием, излучающая внутренний свет и доброту, не должна сидеть в инвалидном кресле. Сама Ирина не только учится жить в новых для себя условиях, но и старается поддерживать других людей, попавших в аналогичную ситуацию.

Ирина, расскажите, как вы жили раньше, и как теперь приходится перестраивать свой образ жизни, свой быт?

Я всегда очень любила путешествовать, старалась не менее двух раз в год куда-нибудь выезжать. Причем выбирала активные туры, потому что не признаю бесцельное лежание на пляже. Побывала в нескольких странах: студенткой дважды съездила в Америку, а, устроившись на работу (Ирина — ведущий эксперт в Главном управлении Банка России по Краснодарскому краю, — прим. авт.), летала в ОАЭ, Чехию, Испанию, Турцию, Грецию. Здесь, на Кубани, часто ездила в горы с семьей или друзьями. Еще люблю спорт — настольный теннис, волейбол. Вообще мне близок соревновательный дух. Например, в 2008 году я участвовала в забеге на шпильках рядом с «Сити-Центром» и заняла первое место.

А сейчас заглядываю в шкаф, смотрю на свои платья и туфли и понимаю, что не могу их надеть… По крайней мере, пока. Я раньше думала, что меня такой ужас никогда не коснется. Каждый день вспоминаю ту аварию, то жуткое 1 декабря буквально по часам. Честно, я пока не знаю, как дальше жить с этим, мне сложно представить себя с протезами и как с ними обходиться.

Я никогда не пила, не курила, следила за собой, вела здоровый образ жизни. Часто думаю: для чего я это делала? Чтобы однажды, доставая вещи из багажника, в один момент потерять все?

Многое в жизни изменилось, но что-то осталось прежним. Например, мне не приходится вставать раньше обычного, чтобы собраться на работу, ведь если до этого львиная доля времени уходила на подбор гардероба, то сейчас понятно, что пока могу надевать только джинсы и майку.

Да, я не могу поиграть в теннис, но я выезжаю на природу, в кино, в гости, в караоке-клуб. Все благодаря моим друзьям! Они не дают мне заскучать. На работе у меня все так же, как и раньше. Погружаюсь в рабочий процесс настолько, что, порой, забываюсь и ощущаю себя так, словно не было этой аварии. А потом, глядя на свои ноги, понимаю, что авария все-таки была. Живу мыслями о том, что скоро начну учиться ходить, переделаю машину на ручное управление, буду водить.

Как обстоит дело с получением инвалидности, протезов? Можно ли рассчитывать на финансовую помощь государства?

Чтобы оформить инвалидность, пришлось бегать по инстанциям, этим занималась моя мама. Присвоение группы — это процесс долгий. Чиновники из краевого министерства здравоохранения мне позвонили, поинтересовались ситуацией, пообещали связаться с поликлиникой и ускорить процесс. И действительно дело пошло быстрее.

Я хочу самые лучшие протезы, которые есть на данный момент, — Symbionic Leg с так называемым внешним источником энергии, то есть с электронным коленом и стопой. В ближайшее время поеду в Москву примерять их. По предварительным оценкам, они стоят около 6 млн рублей, но они помогут мне максимально вернуться к полноценной жизни.

Но даже такие дорогие протезы служат сравнительно недолго. Я еще не знаю всего досконально, детали уточню в Москве, когда поеду на первичное протезирование. Но, вроде бы, эти протезы через пять-семь лет подлежат замене. Таким образом, когда они будут непригодны к использованию, вновь понадобятся средства на новые. И так на протяжении всей жизни. Остается только надеяться на дальнейшую помощь государства или на то, что «технологии станут технологичнее».

Ирина Бухтиярова

Каждому, кто рассчитывает на протезирование, в фонде социального страхования составляют индивидуальную программу реабилитации. Очень важно проследить, чтобы в ней были правильные формулировки. Часто работники ФСС пишут просто: «протезы», а какие именно — не уточняют. В результате государство оплачивает самые простые протезы. А если написать «с внешним источником энергии», то, в любом случае, это уже будут высокотехнологичные «ноги» с электронными коленями, причем, однозначно, иностранных фирм.

Теоретически, пройти процедуру протезирования можно не только в России, но и за рубежом, поскольку в законе нигде не написано, что протезироваться нужно именно в нашей стране. Однако, скорее всего, чиновники откажутся выделять деньги на поездку за границу.

Сейчас вы, кажется, неплохо ориентируетесь в вопросе. А сложно ли было собрать всю эту информацию?

Мне помогли интернет-пользователи. Когда я попала в больницу, мои родственники и друзья создали группы в соцсетях и на форуме «Кубань.ру». Люди, оказавшиеся в похожей ситуации, сами начали выходить на связь и рассказывать, через что они прошли, и как нам избежать их ошибок. Например, мне писали: «Никогда не соглашайтесь на тренировочные протезы!» — потому что какой смысл учиться ходить на этих «трех палках», если все равно основной протез будет другим?

Мои новые друзья дали нам контакты хороших столичных протезистов. Благодаря одному человеку в Москве мы составили нормальную индивидуальную программу реабилитации. Настаивали именно на протезах с внешним источником энергии, хотя поначалу сотрудники ФСС указали в программе обычные протезы. Мы отказывались подписывать такие документы.

Следующий этап — проведение тендера на поставку протезов. Здесь тоже нужно быть внимательным, чтобы в конкурсной документации был указан именно тот функционал, который хочет получить человек. Например, нам изначально прописали немного другие параметры, в результате чего мы потеряли много времени на дополнительные согласования.

Теперь уже я делюсь с некоторыми людьми информацией. Например, одному молодому человеку я дала контакты протезиста из Москвы и рассказала, как бороться за свои права.

Вы сами водите машину. Попадали в опасные ситуации на дороге?

Я четыре года за рулем, но честно скажу: не попадала. Я всегда старалась тормозить перед каждым пешеходным переходом, даже если там никого не было. Всегда рассчитывала свою скорость и не лихачила. Я просто боялась, что на дорогу вдруг может выскочить ребенок или выйти старик. Пешеходы у нас не смотрят, куда идут, — это тоже факт. Поэтому нужно быть очень бдительными.

Меня всегда возмущал беспредел на дорогах. Не буду скрывать, что и у меня есть знакомые, которые могут сесть за руль в выпившем состоянии. Я всегда была против этого: ладно, ты сам о себе не заботишься, но ведь могут пострадать другие люди!

У вас не было дурных предчувствий перед происшествием?

Мне часто снятся вещие сны. Вот и тогда были плохие сны, словно на болезнь. Кроме того, помню, что 1 декабря очень не хотела никуда ехать. Но все сложилось само собой. Позвонила девушка, у которой вообще не было моего номера телефона, и неизвестно где она его нашла. Я взяла с собой запасные вещи, которые потом даже не надела. Почему я их положила в багажник, ведь машина была пустая? Почему поехала не на своей машине? Я ведь боюсь ездить с кем-то другим, доверяю только себе, потому что знаю себя за рулем. А тут я села в чужую машину. Предчувствие было нехорошее, и даже на заднем сиденье я пристегнулась. Странно вспоминать и то, что когда мы ехали, обсуждали какие-то аварии, рассказывали друг другу «страшилки»…

А как вел себя виновник ДТП?

Мне кажется, ему было все равно. Когда все случилось, моим состоянием поинтересовался только его друг, а он сам даже не подошел. В суде он мне в глаза не смотрел. А на оглашение приговора пришел очень и очень спокойный, я думаю, он уже знал, что его ждет. Он признал свою вину, признал, что заснул за рулем.

Отягчающих обстоятельств, по мнению следствия, нет. Ни алкоголь, ни наркотики в крови не обнаружены. Правда, ездил он по временным правам, так как основных его за что-то лишили. Ему присудили два года ограничения свободы. Это что-то вроде домашнего ареста: он не должен уходить из дома в определенное время суток, не должен посещать некоторые места, а также изменять место жительства или работы без согласия надзорных органов. О нем самом знаю немного: приехал из Кущевской, здесь работал на стройках.

Для меня не главное — посадят его или нет, а главное, чтобы он не покалечил других людей.

В Интернете некоторые люди задаются вопросом, правильно ли была припаркована машина, из которой вы вышли?

Да, она была припаркована правильно, но от удара она проехала к остановке. Сидящие внутри второго автомобиля водитель и пассажир уснули и при столкновении даже разбили лбами переднее стекло! То есть Александр Дудник (виновник происшествия, – прим. авт.) не включал тормоза, летел на полной скорости. Фактически ампутация моих ног произошла уже в момент аварии. Если бы он хоть немного притормозил, удар был бы слабее!

Последнее, что я помню, — то, как я стояла возле багажника. Потом уже очнулась на земле. Осознала, что это ДТП, но как оно случилось, не поняла. Я даже подумала, что я вышла на дорогу и там меня сбила машина.

В больнице в меня влили в общей сложности 8 л крови. В первый раз 4 л — кровь вылилась на пол, и во второй раз столько же. Врачи пытались запустить кровоток, но он не пошел, и перед ними встал выбор — жизнь или ноги.

Вы благодарны за тот выбор, который они сделали?

Часто я говорю, что если бы мне дали возможность выбирать, я бы выбрала другое… Но понимаю, что это грех, и так говорить нельзя. Просто я еще не до конца с этим всем смирилась. Я знаю, что еще буду жить даже лучше, чем многие люди с ногами. Но к этой ситуации надо привыкнуть.

Что помогало вам в столь трудной ситуации сохранить силы?

Поддержка людей — если бы не они, не знаю, что бы я делала. У меня появилось много новых знакомых, которые и первое время после аварии, и сейчас приходят ко мне в гости, вывозят меня в общество. Отдельное спасибо моим коллегам, они не только собрали много денег, но и уговорили меня вернуться к работе.

Раньше я не могла выйти на улицу с неподобающей прической или ненакрашенной, а сейчас научилась не обращать внимания на то, как я выгляжу на кресле. Зато я среди людей! Сидеть в четырех стенах невыносимо.

Ирина Бухтиярова

Подобных случаев миллион, и я не знаю, почему именно мой получил общественный резонанс. Все началось с того, что мамин брат, мой дядя, написал на форумах и в соцсетях, спросил: что вообще делать в такой ситуации, как помочь мне реабилитироваться? А потом друзья зарегистрировали группы помощи, стали организовывать благотворительные мероприятия. Я поначалу вообще была не в курсе, что происходит. И была приятно шокирована, когда узнала, что люди пишут мне, переводят деньги. Удивительно, но некоторые перечисляли и по 30 тыс., и по 50 тыс. рублей! Даже не знаю, кто это был. Эти анонимные случаи милосердия просто поразительны.

Читая пожелания «ВКонтакте» и «Одноклассниках», плакала от радости. Когда меня выписали, дверь квартиры просто не закрывалась: люди шли толпами. Многие пишут огромные письма, рассказывают свои истории, настраивают меня на позитив, уверяют, что я все выдержу и со всем справлюсь. Не только девушки, но и парни говорят, что плакали, смотря передачу со мной. С некоторыми людьми до сих пор общаюсь каждый день. По приезде в Москву на передачу «Доброго здоровьица» встретилась с парнем, с которым тоже переписывалась, он показал мне город, проводил в аэропорт. Это человеческое отношение важнее денег.

За эти четыре месяца, что прошли после аварии, вы познакомились с людьми, которые тоже остались без ног. Вам помогает их опыт в дальнейшей реабилитации?

Да, таких несчастных случаев, к сожалению, много. Общаюсь с девушкой из Германии, которую в 18 лет сбила машина, и ей тоже ампутировали ноги. Она вышла замуж, жизнь у нее сейчас идет своим чередом. Она говорит, что я привыкну к своему новому состоянию, буду водить машину, рожу ребенка. Тем более, что на людях после протезирования я буду выглядеть также, как и раньше, перемены будут видны только моим близким. Главное, что цел позвоночник, и это лучше, чем когда у людей есть ноги, но они парализованы и никогда не смогут ходить.

Друзья говорят то же самое: «Мы вообще не замечаем, что с тобой что-то случилось, ты осталась таким же человеком, как и раньше. Голова на плечах есть — и это самое главное». А ведь, если подумать, я и правда практически не изменилась: у меня те же ценности, те же взгляды, я также шучу и смеюсь, даже больше, чем раньше, потому что стала очень ценить жизнь.

Ирина Бухтиярова

Я теперь понимаю, что из любой ситуации есть выход. Если бы я раньше увидела кого-то без ног, я бы сказала, что так невозможно жить, и лучше бы я умерла. Я даже маме говорила: «Мам, если со мной что-то такое случится, я умру!».

Есть такая поговорка — «нет худа без добра». Возможно, это странно прозвучит, но можно ли найти «добро» в вашей ситуации?

Наверное. Я переосмыслила свою жизнь и поняла, что надо наслаждаться каждым днем, потому что завтра может не наступить. Мы все время за чем-то гонимся и счастья не испытываем, а годы проходят впустую. У меня изменились жизненные цели — они стали более глобальными. Я хочу кому-то приносить пользу. Хочу ездить по детским домам, дарить свое общение и тепло малышам, которые остались без родителей. Хочу больше путешествовать. Наконец, хочу семью и детей. Я и раньше этого хотела, но могла впасть в депрессию из-за мелочей, которые и проблемой-то не являются.

Были, конечно, и серьезные неудачи, но после аварии и они ушли на второй план. Например, за полгода до трагедии я развелась с мужем и все это время находилась в очень подавленном состоянии. Вроде бы в моей жизни было все, к тому же, я замечательно провела отпуск — в сентябре съездила в Чехию с подружками, но в душе сидела боль и чувство одиночества. С мужем мы десять лет были вместе и остались близкими друзьями. Кстати, придя в себя после ДТП, я первым делом позвонила маме и ему.

В нашей стране много одиноких людей, и они пишут мне потому, что им больше не с кем поговорить. Я всем стараюсь отвечать, я рада им помочь хотя бы советом. Некоторые рассказывают, что они в депрессии и ищут во мне поддержку. Уже даже не меня подбадривают, а я кого-то подбадриваю. Например, женщина писала: «Я лежу в больнице, тоже проблемы с ногами, часто жить не хочется, а смотрю на тебя и понимаю, что надо бороться». Меня очень радует, если я для кого-то становлюсь примером.

Вы говорите, что хотите больше помогать другим, но ведь вы и раньше занимались благотворительностью?

Я не считаю это чем-то особенным. Просто, когда встречала объявления о помощи больным детям, старалась переводить деньги. При этом мне многие говорили, что всем не поможешь. А я думаю, у каждого работающего человека найдется «лишние» 500 или 1 тыс. рублей, и эта сумма спасет чью-то жизнь. С миру по нитке, как говорится…

На вашем примере в очередной раз убеждаюсь, что наши люди не пройдут мимо чужой беды. Как вы думаете, что ими движет?

В мире стало мало доброты, и людям хочется сделать что-то хорошее, с пользой прожить свою жизнь. Нам часто не хватает времени кому-то помогать. Вот я сейчас вспоминаю свою прошлую жизнь и о многом жалею. Лучше бы я не лежала на диване, а поехала в детский дом или в больницу добровольцем нянчить деток-отказников. Я все время хотела это сделать, но так и не сделала. А теперь я знаю, что встану на ноги и осуществлю задуманное потому, что если никто не будет помогать, мир не изменится. Всегда будут люди, которые сядут пьяными за руль, но это уже на их совести. Пусть будут и другие люди, которые «компенсируют» это зло своей помощью.

Анфиса РУДЕНКО, ИА «Живая Кубань»

В рубрике: Сильные люди

Оставьте комментарий